Говорят, в России идет скрытая мобилизация. Что об этом думают правозащитники и военный эксперт

«Никто этого не скрывает»

В первую неделю апреля власти некоторых регионов повысили выплаты за подписание контрактов. Губернатор Ростовской области поднял их до 700 тыс. руб. (было 500 тыс. руб.), глава Краснодарского края удвоил сумму — до 1 млн руб. (причем в феврале 2024 года он уже повышал выплаты с 300 до 500 млн руб.).

Губернатор Курской области подписал контракт с Минобороны о пребывании в мобилизационном резерве дружинников. Это новая возможность для участников добровольных народных дружин (действуют преимущественно в приграничных регионах) — вступить в «мобилизационный людской резерв» и получать социальные гарантии как военнослужащие.

В Екатеринбурге повестки в военкомат массово выдавали мужчинам с приобретенным гражданством, пока они стояли в очереди на замену водительских прав. По этим повесткам нужно было встать на воинский учет. Подобная волна повесток уже была в августе–сентябре 2023 года, когда в нескольких регионах шли облавы на мужчин, недавно получивших гражданство. В этот период в Челябинске на воинский учет поставили 15 мужчин, в Красноярске 18 жителям вручили повестки для явки в военкомат, в Белгородской области в военкомат увезли девять человек для постановки на воинский учет.

По мнению военного эксперта Юрия Федорова, в термине «скрытая мобилизация» нет смысла, потому что власти ничего не скрывают. Людей открыто призывают и рекрутируют по действующему с сентября 2022 года указу о «частичной мобилизации». Процесс кажется «скрытным» из-за небольших масштабов и огласки. Параллельно идет привлечение добровольцев, которое юридически не является мобилизацией.

Активность региональных властей в апреле Юрий связывает с сокращением притока добровольцев: если в 2023 году россияне заключили 500 тыс. контрактов, то теперь динамика упала. С помощью дополнительных мер власти надеются сохранить темп отправки людей на войну.

— Российской армии не хватает людей. Власти пытаются всеми средствами их найти: кого-то добровольно призывают подписывать контракты, платят за это деньги, кого-то мобилизуют по указу о частичной мобилизации. Есть наемники из Африки, Непала, Индии. Видимо, потери очень большие. Нужно эти потери компенсировать всеми способами и средствами — этим занимаются и региональные, и военные власти.

«На смену „тихой“ мобилизации придет открытая»

По словам Ивана Чувиляева, представителя проекта «Идите лесом», мобилизация в России продолжается с сентября 2022 года. Он сравнивает ее с ковидом: как вирус, мобилизация не исчезает, только адаптируется к новым условиям. Власти стараются сделать процесс удобным для себя: пополнять армию воюющей страны «тихо, мирно, без шума и пыли». Эта тактика рассчитана на людей в депрессии, с финансовыми проблемами и проблемами в отношениях с близкими.

— Просто так выплату не предложишь: «Давай ты умрешь, а я тебе за это денег заплачу». Они [власти] по-другому делают: например, председатель сельсовета говорит жителю, что он нашел для него хорошую работу в Минобороны. Ему подсовывают контракт, вроде как рабочий, — он его подписывает. А потом его везут в воинскую часть, где все к штурму готовятся. В «Идите лесом» не было ни одного случая, когда человек подписал бы добровольный контракт и у него все было в порядке. Это либо обман, либо закредитованность с ног до головы, — говорит Иван.

Фото: Артём Краснов / Коммерсантъ / Sipa USA / Vida Press

Но эта тактика меняется, потому что она больше не работает. Меняется и риторика власти. Песков, Путин и другие активно используют термин «война», притом что раньше называли происходящее в Украине «специальной военной операцией». Государство поняло, что из людей, загнанных в угол, армию не соберешь — им нечего терять, так что странно на них рассчитывать. Они скорее создают проблемы для Минобороны, чем решают их. Поэтому властям нужна «новая волна» мобилизации. И повышение выплат, по мнению правозащитника, работает плохо.

Иван ожидает изменения после июня, когда закончится призыв на срочную службу.

— До этого времени у властей есть перерыв, когда пища сама идет в рот и не надо никаких специальных действий совершать, чтобы ее [людей на войну] заманивать. Потом начнется период, когда им надо будет изгаляться. К этому моменту они будут готовить некую подлянку. Это будет вся та же мобилизация: возможно, открытая или чуть-чуть прикрытая, частичная — они могут назвать ее как угодно. Но она будет агрессивнее, потому что все усложняется и ужесточается. Власть поставила себя в ситуацию, когда сама ничего не может сделать, кроме полной мобилизации, — отметил эксперт.

«Пока необходимости в принудительной мобилизации нет»

Директор правозащитной организации «Школа призывника» Алексей Табалов называет текущую мобилизацию той же, но «завернутой в другую обертку»:

— Власти набирают [солдат], пока есть желающие идти на фронт — за уговоры или за большие деньги. Сначала деньги были маленькими, потом выплаты росли, сейчас предлагают уже сумасшедшие деньги. Пока желающие так или иначе находятся, нет необходимости снова идти в лобовую и объявлять мобилизацию в том виде, в котором она была 24 сентября — призывать тех, кто не хочет на нее идти.

Самые уязвимые категории в текущих условиях — люди с приобретенным гражданством, заключенные колоний, должники, солдаты-срочники, дружинники, казаки. Люди могут заключать контракты в невменяемом состоянии: под воздействием алкоголя или нахлынувших эмоций. По информации правозащитника, в Челябинской области работает «система сетевого маркетинга»: военнослужащим по контракту нужно подписать какое-то количество срочников на контракт, чтобы самим не уезжать на фронт.

По оценке Табалова, массовая принудительная мобилизация начнется, когда не останется тех, на кого можно надавить, и тех, кого уже не привлекут миллионные выплаты.