Токарев Валерий Витальевич

Следователь УФСБ по Пензенской области.

Осуществлении политических репрессий с использованием своего должностного положения, пытках, шантаже.

Следователь ФСБ Токарев печально прославился своим непосредственным участием в деле «Сети» («Пензенского дела»), когда ФСБ арестовало анархистов-страйкбольщиков и обвинило их в организации террористического преступного сообщества «Сеть». Подозреваемые и их родные массово жаловались на пытки, один из них — Дмитрий Пчелинцев — обвинил следователя Валерия Токарева в шантаже и принуждении к даче показаний. По словам осуждённого фигуранта дела «Сети» Ильи Шакурского, Токарев знал о пытках, которым подвергались подследственные, и санкционировал их. Пчелинцев и Шакурский утверждали, что сотрудники ФСБ пытали их током в подвале пензенского СИЗО. Другой фигурант дела, Шишкин, о пытках не заявлял, однако врачи диагностировали у него перелом нижней стенки глазницы, многочисленные гематомы и ссадины, а посетившие Шишкина в СИЗО члены ОНК зафиксировали на его теле многочисленные следы, похожие на ожоги от электрических проводов.

Напомним, что фигурантов дела, молодых людей — анархистов, увлекающихся страйкболом — обвиняли в создании террористического сообщества «Сеть». По версии следствия, они создали ячейки в Пензе, Санкт-Петербурге, Москве и Беларуси, чтобы совершить теракты перед выборами президента России и чемпионатом мира по футболу, — и тем самым «раскачать народные массы для дальнейшей дестабилизации политической обстановки в стране», а когда наступит «час Ч», якобы поднять вооруженный мятеж. Многие из них рассказывали, что давали эти показания под пытками или угрозой пыток. Родные пензенских фигурантов дела рассказывали, что при задержании им подбросили оружие, а затем пытали.

Отец обвиняемого Пчелинцева также рассказывал, что Токарев изымал все письма, которые были адресованы его сыну: «Дима жаловался адвокату, что вся его корреспонденция неминуемо зависает у следователя Токарева. Месяц уже, если не больше, никому не приходит от него писем, и он их не получает. Всю корреспонденцию читает следователь». Кроме того, обвиняемые жаловались на то, что данные на изъятых у них электронных носителях оказались изменены уже после ареста по поручению Токарева, что, в конечном счёте, могло утяжелить состав их обвинения. 10 февраля 2020 года тройка судей Приволжского окружного военного суда под председательством судьи Клубкова вынесла приговоры семерым пензенским активистам. Всех их признали виновными в создании террористической организации. Дмитрий Пчелинцев был приговорен к 18 годам колонии, Илья Шакурский к 16, Арман Сагынбаев к шести, Андрей Чернов к 14, Василий Куксов к девяти, Михаил Кульков к десяти, Максим Иванкин к 13 годам заключения. Дмитрия Пчелинцева и Илью Шакурского следствие и суд сочли организаторами террористического сообщества. Остальные, по версии следствия, участвовали в этом сообществе.

Кстати, Токарев уже не первый раз отличился жестокостью. Ранее, в 2010 году, он вел дело предпринимателя Алексея Шматко, вынужденного позже эмигрировать в Великобританию. Его успешная компания, которая занималась проектированием и постройкой котельных, в том числе для «Газпрома», привлекла внимание ФСБ. Чекисты требовали отдать им половину бизнеса, на что Шматко ответил отказом, после чего его арестовали.

Свидетельство Алексея Шматко: «Когда в 2010 году он вел против меня уголовное дело, он был лейтенантом, это было третье дело в его карьере. Сейчас его звания и должности я не знаю. Насколько я понимаю, его папа — начальник следственной части ФСБ, но это сложно точно выяснить, они же все засекреченные. Когда меня арестовывали — вломились ко мне в офис и выломали окна, — Токарев кричал оперативникам: „Быстрее наденьте на него наручники!“ Ему побыстрее хотелось создать мне неудобства, причинить боль. Я общался с другими сотрудниками ФСБ, у них ко мне отношение, скорее, было индифферентное: попался — сам виноват. Токарев же специально пытался сделать мне плохо». <...> «Утверждения о том, что фигурантов нынешнего „дела террористов“ в Пензе пытали, мне кажутся правдоподобными. Меня пытали в неделю раза три. Как в СИЗО, так и на Московской, 72, в здании ФСБ. В СИЗО в коридоре не били, потому что там ведётся видеозапись. Внутри первого корпуса в СИЗО (так называемый „новый корпус“, из белого кирпича) есть „комната оперативников“, где нет видеокамер. Там и избивали. Избивали руками, ногами, дубинками. Требовали, чтобы отдал половину своего бизнеса. Били меня, как хотели. Никто не думал о том, что могут остаться следы».

Дело «Сети» с самого момента его зарождения и вплоть до приговора с наглядностью продемонстрировало дрейф путинского режима в сторону откровенного тоталитаризма. Мифическая, выдуманная чекистами «террористическая организация». Признательные показания обвиняемых, полученные в результате жестоких пыток. Гигантские сроки заключения, назначенные фактически ни за что. Все это до боли напоминает знаменитые сталинские процессы против многочисленных «контрреволюционных, шпионских и террористических организаций». А уничтожение вещественных доказательств, в том числе книг, отсылает нас прямиком к гитлеровской Германии. Приговор по делу «Сети» поставил жирную точку в многолетних спорах о сущности политического режима, выстроенного Владимиром Путиным.