Распил трубы

Распил трубы тянется до сих пор. Нефтяное лобби не сдается и требует пересмотреть повторное использование изношенных труб. Эковедомства отстреливаются, а производители труб потирают руки, ожидая решений. Вот только правительство молчит, что ещё больше накаляет обстановку.

2018 год прошел под знаком бурных дискуссий: власти продвигали инициативу утилизации отработанных нефте- и газопроводов, бухгалтеры компаний НПК, закинувшись валерьянкой, подсчитывали убытки от запрета продаж б/у труб в виде металлолома и затраты на утилизацию, а нефтяные генералы писали жалобные письма президенту, министрам и во все природоохранные ведомства. В итоге вопрос завис на стадии массированных проверок фирм-очистителей, а тема со 100% утилизацией вроде бы подзатухла. Но проблема никуда не делась.

На днях в городе Усть-Камень Алтайского края разразился нешуточный скандал — там коммунальщики попытались использовать вторсырье для монтажа теплотрассы до строящегося детского сада. Безобразников прижал к ногтю местный депутат — и ржавые трубы оперативно заменили новыми. Но, как говорится, осадочек остался.

Об использовании старых труб в ЖКХ много говорили в начале октября участники IX Петербургского международного газового форума. Эта же тема поднималась в Прикамье на встрече главы Пермского края Максима Решетникова и руководителя Росприроднадзора РФ Светланы Радионовой с предпринимательским сообществом региона.

По данным экспертов, сейчас около 10% б\у труб на российском рынке — это контрафакт и фальсификат. Газовые системы, канализацию и водопровод в России делают из убитых труб нефте- и газопроводов. За последние 5 лет по причине прорыва якобы новых, а на деле — давно изношенных труб погибли минимум 43 человека.

Росстат утверждает, что степень износа основных фондов нефтегазодобытчиков ещё в 2018 году составляла 57,8 %. По данным ФГБУ «Центральное диспетчерское управление ТЭК», только за 2017 год на трубопроводной системе нефтегазового комплекса произошло 25,5 тыс. аварий, более 91% которых было вызвано “сверхнормативным сроком эксплуатации трубопроводов”.

Кстати, по итогам всероссийской проверки, проведенной РПН и Генпрокуратурой, около 30 самых крупных компаний по “реставрации труб” были закрыты. Возбуждено пять уголовных дел. Всего в стране действуют около 200 таких площадок. Рынок контрафакта оценивают в 1 млн тонн.

Какой ущерб нанесет природе реставрация всего этого металлолома кривыми руками — и подумать страшно. Сейчас весь процесс проходит под открытым небом, без каких-либо фильтров и контрольного оборудования. Одна “обычная” труба содержит коктейль из нефтешламов, битумной и полимерной изоляции, отложений оксидов, сульфидов железа и углеводородов. То есть в год в атмосферу уходят десятки миллиардов кубометров ядовитых газов. Насколько тщательно все это выжигается и смывается — тоже большой вопрос: остается только надеяться, что из вашего крана по бывшему нефтепроводу потечет питьевая вода, а не токсичная смесь. А канализация не лопнет при первых заморозках.

Идеальное решение — стопроцентная переплавка. Но нефтегазовый сектор не хочет брать на себя такие затраты. Торговать ржавыми трубами гораздо выгоднее. Лицензии на обращение с отходами получать — тоже та ещё радость. К тому же, после “косметического ремонта” трубы часто возвращаются к бывшим владельцам под видом новых, но за гораздо меньшие деньги. Поэтому пока нефтяному лобби удается затягивать кардинальное решение вопроса о запрете вторичного оборота трупов труб.

Конечно, производители труб танцуют чечетку. Просто потому, что можно теперь крутить нефтегазодобытчиков на цене как угодно. А это десятки миллиардов рублей.

Надежда на разрешение конфликта — в переговорах между ведомствами: Минпромторга, Минприроды и РПН. Им придётся пройти по минному полю и донести до кабинетов Правительства свою точку зрения. Может тогда вопрос наконец-то будет решен. Ну, хоть как-то!